На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

ЦЕЛЬ, ЗАДАЧИ И ОСОБЕННОСТИ ВОСПИТАНИЯ АДЫГОВ

Под воспитанием понимается сознательное воздействие на человека со стороны другого лица или группы лиц, с целью привития ему определенных нравственных, умственных, эстетических и физических качеств. Содержание этих качеств определяется целью воспитания. «Воспитывать ребенка каждый день, каждый час и этот процесс не единовременный, не спорадический, а беспрерывный и постоянный» — говорят черкесы.

Воспитывает слово, воспитывает поступок, воспитывают люди, животные, растения». Существовавшее у адыгов родовое общество по-разному подходило к воспитанию в зависимости от пола. Это объясняется разделением труда между мужчинами и женщинами. На воспитание мужчин оказывало основное влияние военное дело. Почти все историки, описывавшие систему воспитания адыгов, затрагивали только мужское воспитание. Причем, в основном обращалось внимание на высокую степень владения оружием, секретами верховой езды, высокую выносливость. «Адыг с детства привык владеть оружием. В состоятельных семействах мальчики имеют маленькие ружья, пистолеты, сабли и кам /кинжалы/, десятилетние мальчики смело гоняют лошадей, попадают в цель и так привыкают к оружию, что позднее не могут уже жить без него... Даже старики 80 лет и более...» «Из всех обитателей здешних стран мужчины этого народа-адыгов — имеют стан более высокий и весьма гибкий». «Изучая этот народ, мы найдем в нем много удивительного, были характеры истинно рыцарские, герои исполнены доблести, ума и высокого красноречия, воспитание и презрение всех слабостей тела и духа... выше спартанской суровости». В черкесском обществе известность и славное имя можно было завоевать только храбростью, мужеством, отвагой и умом. Молодость, красота и богатство мужчины в глазах черкесской девочки было ничем, по сравнению с храбростью и отвагой. При выборе жениха черкешенки предпочитали седого храбреца богатому, красивому, но трусливому юноше». Вместе с тем совершенно неправильным будет принижение степени воспитания через труд. Есть свидетельства о сравнительно высоком уровне земледелия. Так англичанин Списнер пишет: (1877 г.) «С первого же момента, когда открылись передо мной черкесские долины, вид страны и население превзошел мои представления. Вместо пустыни, населенной дикарями, я нашел непрерывный ряд обработанных холмов, почти ни одного клочка земли не культивированного, огромные стада коз, овец, лошадей и быков бродили в разных направлениях по колено в траве». Подтверждение этому находим и в адыгских народных пословицах «Щыфыр зыгъэдахэ-рэр илэжьакЬ> (Труд украшает человека), «Бэу умыш1э-ми пшЬрэр гъэтэрэзы» (Хоть немного сделай, но как следует), «1азэм зэк1э иблагъ» (С мастером дружат все), «Бэ умы1оу, бэ ш1э» (Не болтай, а много делай), «Ш1у уалъэтъу пш1оигъомэ, дэгъоу лажьэ» (Если хочешь, чтобы тебя любили, хорошо трудись) и другие. Система воспитания, в том числе и физическое, подразделяется не только в отношении пола и возраста, но и в зависимости от имущественного положения. Поэтому высказывание Хан-Гирея «Не видно в Черкесии примера, чтобы дети человека значительного воспитывались в родительском доме, под надзором родителей...» Князья и уорки (дворяне) своих детей в семье не воспитывали. Как указывают многи авторы (Хан-Гирей, Хоретлев А. О., Меретуков М. А.) они отдавали их на воспитание аталыку. Необходимо отметить, аталычество имело смысл для богатых потому, что это сближало два рода родством, усиливало оба рода. Основной заботой аталыка являлось обучение подопечного мальчика искусству верховой езды и владения оружием, развития таких качеств, как силы и ловкости, выносливости и смелости, обучение адату (правилам поведения). Воспитание, по свидетельству Табу де Мариньи, «состоит из всякого рода упражнений для тела, чтобы сделать его сильным и ловким; из обучения верховой езде, борьбе, стрельбе из лука, ружья, пистолета и т. д., ребенка обучают искусству руководить набегом, ловкости, умению переносить голод и усталость; стараются развивать в них красноречие и способность к рассуждению, с тем, чтобы они могли влиять на собрание». Возврат подопечного в лоно семьи по достижении совершеннолетия сопровождался семидневным пиршеством, на котором проводились игры, забавы, состязания, танцы. Разные авторы называют расходящиеся между собой данные о возрасте передачи аталыку на воспитание. Так, например, Тэбу де Мариньи (XIX в.) пишет: «Ата-лык уносит новорожденного». Этот факт подтверждает и один из выдающихся деятелей адыгейской культуры Хан-Гирей... «по рождении младенца немедленно отдают на воспитание в чужие руки, т. е. в руки человека, избранного в дядьки. Этот избранный нередко приезжает еще до рождения младенца в дом того, от которого получил согласие взять на воспитание будущее его дитя, и там ждет разрешения от беременной матери будущего своего воспитанника, после чего, сделав приличное торжество в доме родителей, возвращается к себе с новорожденным младенцем...» По данным Савинова В. — аталык принимался за воспитание тогда, когда воспитаннику исполнялось шесть лет. Стремясь воспитать из своего подопечного смелого и выносливого воина, аталык совершал с ним дальние переходы, приучал переносить его холод и голод, зной и усталость. Аталык учил угадывать опасность и воспитывал в нем мужество духа. Иногда практиковалась передача под попечение жены аталыка девочки. В этом случае основной задачей воспитания становилось обучение рукоделию, танцам, приличному обхождению, острословию. В семьях простых людей воспитание осуществлялось в кругу семьи. Вообще воспитание детей в адыгской семье занимало одно из наиболее важных мест. Система воспитания адыгов, совершенствованная многовековым опытом рассматривала воспитание детей не как узкое, семейное дело. Все родственники и жители аула принимали на себя поступки своего сородича. Поэтому, никто из старших никогда не проходил мимо ребенка, совершающего какой-либо проступок. Причем, любой взрослый мужчина рода, равно как и отец, мог подвергнуть ребенка наказанию, вплоть до телесного. Никогда родители не выражали по этому поводу недовольства. Вместе с тем, в адыгской народной педагогике указывается, что убеждение является наиболее эффективным методом воспитания. К телесному наказанию адыги (черкесы) прибегали крайне редко и считали, что если родители бьют детей, значит они не могут их по-другому воспитывать. Значительную роль в воспитании играли дяди ребенка (братья матери и отца). Недаром в народе говорилось «Племянник для дяди, что хан для своего народа». «Особое внимание уделялось нравственному воспитанию детей. В присутствии детей взрослые не говорили ничего, что могло плохо повлиять на воспитание. Если же кто-нибудь начинал говорить что-нибудь неположенное, то сразу же один из присутствующих напоминал о детях. У адыгов была даже специально для этой цели условная поговорка-намек «Чэтыу щысэу, пшысэ умы-1уатэ» (При кошке не рассказывай сказки). Адыги очень умело избегали в воспитании чувства «комфортности», которое не позволяет закаливать ребенка. Одним из наиболее эффективных средств воздействия на личность было общественное мнение. Общество осуждало родителей, дети которых росли непослушными, за то что они не могли дать им надлежащего воспитания. Но особо неуважительное отношение было к тем, которые не уважали старших, не болели за честь семьи, аула, народа. Неуважительное отношение к старшим воспринималось как порок. Огромное влияние в адыгской семье уделялось воспитанию в детях таких качеств, как вежливость и уважение к старшим, добросовестность и дисциплинированность. Одним из основных требований хабза (адыгского этикета) было подчеркнутое уважение, почтительность к старшему со стороны младшего. Воспитательное воздействие в этом направлении начиналось с детского возраста. Детям не полагалось сидеть за одним столом со старшими. Они обязаны были встать, если в комнату входит старший и садиться лишь после того, как тот разрешит, либо выйдет. Любой взрослый мог попросить ребенка сделать что-либо, послать куда-нибудь и отказать в этом было постыдным и недопустимым. Ребенок не должен был первым заговаривать или обгонять на улице старшего, вести себя шумно, танцевать или веселиться. Если ребенок шел со старшим, то пропускал его немного вперед и становился слева. (Причиной этого по всей видимости являлось то, что слева легче подать оружие в руку старшему). В хьак1эщ, если там был гость, дети могли зайти только с разрешения взрослых, да и то стоять возле дверей, не мешая проходу. Младший путник всегда прислуживал в дороге старшему. В связи с тем, что мужчина считался главным, девочки должны были вести себя по отношению к мальчикам сверстникам и старшим почтительно, освобождать им дорогу при встрече, вставать и приветствовать их стоя. К обычным детским шалостям взрослые проявляли снисходительность. Мать или бабушка останавливали его окриком или шлепком. Отец и дед вступали в процесс воспитания только в исключительных случаях. Иногда в адыгских семьях угроза рассказать о поведении ребенка отцу или деду оказывала сама по себе огромное влияние. По данным Смирнова Я. С. методами наказания являлись лишение ожидаемой обновы, отмена поездки в гости, лишение возможности играть, ездить на лошади и др. Воспитанием детей, мальчиков и девочек до 6—7 летнего возраста занималась, как правило, женская половина семьи. Основным средством воспитания, умственного и физического развития, являлись игры. Постепенно, по мере взросления детей, система воспитания дифференцировала воздействие на мальчиков и девочек. Одним из основных моментов дифференцированного подхода к воспитанию является привлечение детей к труду. С этого момента воспитанием мальчиков в большей степени занималась мужская половина семьи. В силу своего имущественного положения воспитание было направлено на воспитание трудолюбия, формирование военных и трудовых навыков, развитие двигательных качеств, а также на привитие выработанного народом кодекса поведения (хабза). Строгое соблюдение хабза предполагало, что в присутствии старших отец не мог находиться в одной комнате с ребенком. В случае, если один входил, то другой должен был немедленно выйти. Существует следующее предание: «Один мужчина находился в окружении мужчин возле пропасти и вел оживленный разговор. Здесь же, недалеко, играл его сын, бросая камешки в пропасть. Внезапно он подошел очень близко к краю обрыва и при попытке кинуть камень начал падать в пропасть. Отец, продолжая разговор, неторопливо, как бы невзначай, наступил на рубашку сына и удерживал его, пока подбежавший мальчик не забрал его». По мере взросления сына, отчуждение между ним и отцом постепенно утрачивалось. Он общался с ним в присутствии сверстников и младших. Но отношение почитания старших никогда не пропадало. Считалось постыдным, особенно мужчине, брать и ласкать ребенка, плакать в случае его смерти, жалеть и избавлять его от тяжелой, порой непосильной работы, проявлять какие-либо признаки любви. В одном сказании повествуется о том, как к дому одной старой женщины подвезли семь трупов: шестерых сыновей и отца — ее старика. Мать погибшей семьи спросила у сообщившего ей о смерти мужа и сыновей: «Достойно ли они сражались, умерли храбрецами или трусами?». Получив положительный ответ, она только вздохнула не проронив ни одной слезы. Подобное воспитание с безмерным уважением старших приводило к подготовке мужественных, умеющих безмолвно переносить любые тяготы и лишения воинов, горячо любящих свою землю и народ. Вот как разные авторы отзывались о патриотизме адыгов. «Во имя свободы адыг готов был идти на любые жертвы и лишения, отказаться от любви к Родине адыг не мог, хотя бы он и находился в крайности». «Храбрые по природе, привыкшие бороться с опасностями, черкесы в высшей степени пренебрегали самохвальством. О своих подвигах адыг никогда не говорил, никогда не прославлял их, считая такой поступок неприличным... готовы были каждому уступить место и замолчать в споре, зато на действительное оскорбление отвечали оружием с быстротой молнии, но без угрозы, брани, крика». Адыг демонстрировал «удивительную храбрость и необыкновенные подвиги самопожертвования, он обладал характером энергичным и многосторонним, в котором скрывалась твердая настойчивость и необыкновенное терпение... думал и относился с неподкупной любовью к Родине». Характерное для адыгов отношение к Родине описано Хан-Гиреем в сцене объяснения в любви княжны. «Не сомневаюсь теперь в будущем счастии нашем: оно зависит от тебя, Джамбулат! Из любви ко мне посвяти себя Отчизне». Джамбулат содрогнулся и отступил от прекрасной княжны, столь пламенно его любящей: в нем вспыхнуло чувство самолюбия. «Перестань, женщина! — сказал он, прервав речь княжны суровым голосом разгневанного воина.— Создание слабое, ничтожное, вспомни, с кем говоришь!». Пораженная словами его, красавица с изумлением стояла молча, а Джамбулат отрывисто проговорил несколько слов, будто для себя: «Какой стыд... какой позор... безмолвно слушать, когда женщина нам говорит: из любви ко мне посвяти себя Отчизне! Из любви к ней! Из любви только к женщине любить Отчизну». Молчание продолжалось несколько времени. «Скажи, гордая княжна, как могла бы ты без презрения видеть человека, в груди которого обыкновенная любовь к женщине воспламеняет святую любовь к Отчизне, любовь высшую в нравственном мире человека...» «Я люблю тебя, княжна,— продолжал он,... люблю как может и должен мужчина любить прекрасную женщину... Но, если бы эта любовь могла составить сотую долю моей любви к Родине, я был бы достоин презрения... «Отчизне грозит опасность — я пойду навстречу опасности, навстречу смерти, но не для тебя, гордая женщина, не из любви к тебе, а для блага и славы Родины!» Суровое отношение у адыгов было к тем, которые проявили в бою трусость. Вот как высмеивается в народной песне трусость: «У Санджалия большая битва Мужчина, не участвующий в ней, трус Два труса выглядывают из-за кургана Присматриваемся к ним — похожи на девушек. Назвали бы их девушками, Но с шашками на боку и сидят на конях, Назвали бы их невестами, Но в мужскую одежду облачены они — Порыжевшие две черкески одноцветны, Вы подобны тем,"кто с вами сидит Карамузыко Ракат и Ерымыко Нагой ' В песне конкретно названы имена трусов, предавших своих товарищей. Они будут теперь презренны даже близкими. Дальше в песне рассказывается о том, как их встретили жены: То что не смогли разрядить (ружья) у Санджалия, Не кладите перед нами Аналогичное отношение адыгов раскрыто и в стихотворении М. Ю. Лермонтова «Беглец», словами матери, встречающей сына-труса: «Ты умереть не мог со славой Так удались, живи один, Твоим стыдом, беглец свободы Не омрачу я стары годы, Ты раб и трус и мне не сын». В песнях воспевалось мужество и отвага воинов, что было лучшей наградой для адыга. Приведем пример: «Он был в бою непобедим Пшимаф Батоков! В ночное время оберегал стан как днем Оберегает людей крепость! У него было лицо железного цвета и сам Он был Железный человек, свист пуль его тешил, Берзек Едиков». Особое значение в воспитании моральных и нравственных качеств занимали посещение молодежью кунацкой (хьак1эщ). Здесь они слышали были и сказки о подвигах героев, о беспредельной преданности их народу и силе ненависти к врагу, о качествах,необходимых для достижения славы и чести. Кунацкая, кроме основной своей функции приема гостей, выполняла еще и функции народной школы воспитания. Именно здесь подкреплялись заложенные в семье понятия о чести, вырабатывались нормы поведения и физического развития, требования морали. Кроме вышесказанного института и кунацких, значительное воспитывающее воздействие оказывали аульские сборища на свадьбах, взаимопомощь при выполнении особо трудоемких работ (ш1ыхьаф)». У адыгов в зародышевой форме существовала воспитательная организация типа «дома мужчин» или «дома молодежи». Обычно наиболее мужественный и умный воин аула или гость аула учил мальчиков приемам верховой езды и борьбы, обращению с лошадьми и оружием, способствовал воспитанию многих моральных и волевых черт, которые, по мнению народа, определяли достоинство мужчины. Из средств воспитания значительное место отводилось физическим упражнениям. Особенно часто использовались стрельба из лука, верховая езда, лазание по деревьям и по гладкому столбу, единоборства, бег и прыжки. Если военная подготовка мальчиков проводилась как отцом (или близкими мужчинами родственников), так и специальным человеком, готовившим всех детей аула, то подготовка к труду полностью ложилась на плечи отца или других мужчин дома. Направлений трудового воспитания было в основном три, а именно — развитие трудовых навыков, развитие двигательных качеств (силы, ловкости, выносливости, быстроты), воспитание морально-волевых черт. В качестве основных средств применялись физические упражнения и трудовые операции. Вообще деление воспитания по направленности у простых людей условно. Оно выступало в диалектическом единстве и никогда одно не противоречило другому. Трудолюбие и мужество в семьях крестьян являлись одним из наиболее высших критериев степени воспитанности. Однако, для адыгской знати трудовая деятельность считалась недостойным занятием, поэтому и система аталычества была направлена на военную подготовку. В подтверждение этого можно привести слова Дж. Белла, приведенные в работе Мафедзева: «Большое поле созревшего ячменя, которое жали трое маленьких мальчиков, между тем как дюжина молодых людей вблизи развлекались... перескакиванием через веревку, играли в прыгающую лезгинку». «Работа на уборке хлеба считается унизительной для воина».' Нетрудно разобраться, что убирали хлеб дети крестьян, а развлекались знатные дети. В адыгских семях «старший имел власть неограниченную: отец над детьми, муж над женой, брат над сестрой». В этих условиях трудолюбие старших играло роль положительного примера. Система воспитания адыгов отражала суровые внешние условия жизни. Систематические межусобные и оборонительные войны, тяжелые условия сельскохозяйственного труда привели к тому, что черкесы воспитывали детей в суровости. Родители ни при каких условиях внешне не проявляли жалости к своему ребенку, относились к нему строго. Это касалось и женщин и мужчин. Самой высокой похвалой для человека являлось то, когда про него говорили, что он обладает человечностью /ц1ыфыгъ/. Дети непосредственно участвовали в процессе труда и имели свои конкретные обязанности. Девочки помогали женской половине семьи в уборке, учились прясть, готовить пищу, присматривали за младшими детьми. Мальчики рубили дрова, помогали их заготавливать, приносили воду, ухаживали за домашними животными, помогали при проведении полевых работ. Наличие собственных обязанностей по дому приводило к повышению ответственности детей и их скорейшему взрослению. Практически с 16 годам они уже могли выполнять основные домашние и сельскохозяйственные работы. Детям не прощалось невыполнение своих обязанностей по дому так же, как невыполнение поручений родителей и старших. Неотъемлемой и составной частью системы воспитания детей адыгов являлось эстетическое воспитание, носившее, как указывают ряд авторов, целенаправленный характер. Адыги приобщали детей к миру прекрасного, формировали у них такие качества как эстетический-вкус, умение находить в жизни прекрасное, неприязнь ко всему не эстетическому. «На всем, что делал и подготовлял адыг, лежала печать вкуса». «Черкесы в сравнении со всеми прочими кавказскими племенами были тем, что в Европе привыкли считать французов. Законодатели всякого рода моды,— в костюме, в оружии, в седловке, в манере верховой езды, в законах и обычаях — от самых важных до мелочных, до горского этикета и т. п.». «Физическая культура составляет важную часть культуры общества — всю совокупность его достижений в создании и рациональном использовании специальных средств, методов и условий направленного физического совершенствования человека». В содержании физической культуры выделяются две относительно самостоятельные, и вместе с тем взаимосвязанные стороны: — средства, методы, формы и условия их применения, обеспечивающие эффективное воздействие на физическое развитие человека; — результаты, достигнутые с помощью применения имеющихся средств, методов и форм. Являясь продуктом сознательной деятельности общества, физическая культура постоянно изменяется и развивается. Вместе с тем, наряду с изменчивыми чертами, она имеет и относительно постоянные, стабильные черты. Они обычно выражают сохранность некоторых сторон или элементов системы физического воспитания. Именно стабильные черты являются определенными и отличительными признаками национальной физической культуры. Поэтому, для изучения истории физической культуры адыгов, важно разобраться в том передовом, что имела в своем арсенале система воспитания. Изучение истории развития физической культуры народа должно опираться на применение диалектического материализма как инструмента исследования. Такой подход позволит рассматривать физическую культуру народа во взаимосвязи с другими сторонами жизни. Книга "Физические упражнения и игры у адыгов" К.Д. Чермит, Я.К.Коблев

Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх